Московский Центр Карнеги
Брекзит не приведет к автоматическому улучшению отношений между Лондоном и Москвой. Многие британцы по-прежнему верят, что Россия вмешалась в референдум 2016 года, оказав поддержку сторонникам выхода из ЕС. Кроме того, дело Скрипаля не забыто и будет еще долго влиять на двусторонние отношения
В турецком обществе силен запрос на повышение международного престижа страны, а статус ядерной державы – это эффективный способ приблизиться к пятерке постоянных членов Совбеза ООН. Но пока внутри турецкого истеблишмента не видно консенсуса и какой-либо конструктивной дискуссии о необходимости собственного ядерного оружия. Единственным, кто периодически высказывается об этом, остается Эрдоган
70% французов согласны с идеей замены 42 льготных пенсионных режимов на один универсальный, и это естественно, потому что никому не нравятся чужие привилегии. Более половины в целом не против работать до 64 лет, принимая во внимание рост продолжительности жизни. Но эта приятная для правительства картина омрачается тем, что 55% граждан тем не менее поддерживают протестующих
В течение года Болсонару пытался переформатировать внешнюю политику страны, но в итоге пришел на исходную точку. Теперь важно, чтобы президент не увлекся и не ушел в обратную сторону слишком далеко
Борис Джонсон завоевал для Консервативной партии первое крупное большинство с 1987 года. Этого удалось достичь благодаря четкой линии по брекзиту и слабости оппозиции. Впрочем, если оппоненты Джонсона соберутся с силами, а издержки выхода из ЕС ударят по карманам британцев, повторить успех будет непросто
Тот факт, что, кроме крайне левых, которые после финансового кризиса рубежа десятилетий прочно вошли в политический класс Испании, там появятся и крайне правые, несомненно, свидетельствует о поляризации общества и, несомненно, поляризует испанскую политику. Старым партиям истеблишмента теперь в борьбе за избирателя придется радикализовать свои программы. И с появлением крайне правых в парламенте вряд ли удастся избежать разговоров об их связях с Кремлем
Макрон прав в том, что сегодняшняя Европа «потеряла нить своей истории», забыла о том, что она не только рынок, но и прежде всего политический проект и сообщество. В сущности — сильно расслабилась.
В Боливии нет экономического кризиса, тем более в масштабах Венесуэлы. Нет здесь и активного внешнего вмешательства. Несмотря на порой истерическую левую риторику, Моралес капитально не портил отношений ни с США, ни с зарубежными инвесторами. Нет в Боливии и мощной оппозиции. Зато есть усталость общества от последовательного нарушения демократических процедур и фальсификации выборов
За тридцать лет после падения Берлинской стены страны восточного блока далеко ушли от России по приверженности ценностям демократии и рыночной экономики.
Для сегодняшней российской национальной памяти Ленин не Франко. «Наш» Франко — это Сталин.