За следующие четыре года разрыв между предложением FIDESZ и запросами венгерского общества только увеличится. Память о грехах тех, кто правил до Орбана, станет слабее, а усталость от несменяемого премьера, вышедшего на первые роли еще в 90-х, наоборот, усилится. Одной только пропаганды будет уже недостаточно для того, чтобы FIDESZ смог удержать власть в 2022 году. Потребуется или радикальное обновление партии, включая высшее руководство, или что-нибудь совсем чрезвычайное, а это вряд ли возможно внутри Евросоюза. В любом случае Виктору Орбану не остается места ни в одном из этих вариантов
Белорусский президент, несмотря на свою советскую ментальность, все яснее осознает, что независимой стране нужен более прочный исторический фундамент, чем БССР. При Лукашенко пересмотр белорусской официальной идентичности будет неспешным. Он не близок ни самому президенту, ни значительной части элит. К тому же у них есть опасения, что резкий крен к национализму разозлит Россию. Но лояльность белорусских властей к досоветской и, как следствие – отдельной от России истории будет с годами только расширяться
Даже при самых оптимистичных сценариях и идеальных обстоятельствах отношения между Россией и Западом на Балканах неизбежно останутся конкурентными. Однако руководство и России, и западных стран в состоянии выработать такие подходы, которые снизили бы напряженность в регионе и позволили реализовать общие интересы там, где они действительно совпадают
Многим кажется, что на выборах 2018 года Молдавии предстоит сделать принципиальный геополитический выбор: между пророссийскими социалистами и прозападными Плахотнюком, Санду или Нэстасе. Но на деле выборы 2018 года вряд ли смогут разрешить старые противоречия и повлиять на соотношение сил в молдавском обществе. Изменить сложившуюся реальность могут только коренные преобразования, экономический рост и уничтожение системной коррупции
Несмотря на строгий тон новой стратегии ЕС, можно заранее предвидеть, что балканские страны с их качеством правящих элит все равно не смогут выполнить значительную часть брюссельских требований. Тем более всего за шесть лет. Но их все равно возьмут. Потому что Евросоюз писал эту стратегию не столько для Балкан, сколько для себя – чтобы успокоиться и заняться радикальной реформой европейских институтов
Пророссийские высказывания для Земана – это прежде всего способ позиционировать себя во внутренней политике. Показать, что он представляет простой народ и готов сопротивляться элитам. Что на посту президента он будет думать о практических интересах Чехии, а не об оторванных от реальности общечеловеческих ценностях. Что его приоритет – национальная экономика, а не гуманитарная говорильня
Приднестровский конфликт далек от разрешения, но и резкого обострения там ждать не стоит. Международные игроки, каждый по своим соображениям, заинтересованы в поддержании мира. В сочетании с развитыми связями между Молдавией и Приднестровьем это обеспечивает региону стабильность. Но такая стратегия управления конфликтом опирается на неоптимальное равновесие, и одной стабильности недостаточно: нужно сделать гораздо больше, чтобы создать почву для урегулирования в дальнейшей перспективе
Белорусские технократы осознают, что им не под силу исправить все авторитарно-советские аспекты ментальности белорусского государства и его лидера. Вместо этого они пытаются строить новое вокруг старого, как бы обтекая его. Государство вроде бы ничего не выпускает из рук, просто в экономике рядом со старыми игроками появляются новые. Рядом, но пока не вместо. Даже слово «реформы» исчезло из лексикона правительственных реформаторов
Принципиальное отличие в балканской политике России и Китая – это планы. Пусть Китай делает куда меньше, чем заявляет, но он предлагает Западным Балканам долгосрочное видение будущего, где региону отведена не последняя роль. У России такой стратегии экономического развития российско-балканского партнерства попросту нет
ЕС и Россия осознали, что ни одна из сторон не сможет полностью реализовать свои ожидания, которые были у них, когда они поставили страны общего соседства перед жестким геополитическим выбором. И хотя сейчас стороны по-прежнему не готовы к радикальным шагам для выхода из конфронтации, они постепенно начинают ощущать все издержки и риски, связанные с сохранением противостояния в регионе общего соседства
